Обыкновенная аквариумная история
Глава IX. Дневники
Здесь нет картинок, весь драйв — в тексте…
Тому, из чего вырос Tanganyika Planet посвящается…
Дневник – это тетрадь для записи каждодневных дел, текущих событий, ведущаяся изо дня в день. Всё, что вы видите на этом сайте так или иначе берёт своё начало с тех дневников… Примерно к 1983-1984 году уже столько было увидено, прочувствовано, подмечено интересного у рыб, что возникла необходимость записывать. Почему бы не фиксировать текущие события своего аквариумного хозяйства в дневнике? Опыт у меня уже был, я вёл футбольную тетрадь с результатами матчей первенства СССР в Высшей лиге, собирал вырезки из газет, программки матчей, вёл кое-какую статистику. Почему бы не делать тоже самое с рыбами? Записывать, к примеру, текущие события своего аквариумного хозяйства, они есть всегда. Пусть мелкие, но мне они важны и интересны.
Сначала была одна тетрадь в клетку. Толстая, на 48 листов в плотной непромокаемой обложке из кожзама. Я вошёл во вкус, первая тетрадка быстро закончилась и потребовалась вторая, затем третья. Очень скоро понял, что если буду сильно «растекаться мыслью по древу», никаких тетрадей не хватит. Стал писать убористо на каждой клеточке и вписывать даты, отметившиеся действительно значимыми «рыбными событиями». Закончив 3-ю тетрадь, я проткнул шилом корешки своего «трёхтомника» и сшил намертво рыболовной леской. Потом пришил четвёртую тетрадь и трёхтомник стал четырёхтомником. Его я не закончил, так как ушёл в армию. У Алика тоже был дневник схожего с моим содержания. Мы постепенно стали записывать в дневник не только рыбные, но и все другие значимые события нашей жизни, глядя на них через призму аквариума, конечно. А как по-другому, если ты живёшь аквариумом! Одна из моих записей 31 августа 85-го, сообщала, например, что на выезде за грибами, я заблудился в лесу. Уехали куда-то под Переславль, остановились на шоссе, по обе стороны которого лес. Грибы полно, увлекся. Вроде перекрикивались по-первой, а потом вдруг тишина, сколько не орал. Ну и причём тут рыбы, вы скажете? Плутал пару часов, ориентируясь на «просветы», вышел к болоту. Классическому такому, с зыбкой трясиной и торчащими сухими деревьями. Видел торфяные канавы с прозрачнейшей водой, чайного цвета, а в них полным полно роголистников и чего-то ещё болотного. В другой момент тут же набрал бы для аквариума, а тогда плевать было и на растения, и на грибы, испугался! Плутал долго, но всё-же встретил деревенского мужика, тот показал, как выйти к шоссе. Вышел и по обочине вернулся к машине. Меня искали. Всё было накануне 1 сентября. Всегдашние «траурные» настроения школьников в этой связи были напрочь забыты. Приехали домой и я сразу записал всё в рыбный дневник.
Полно в дневнике было словесной шелухи, каких-то шуток-прибауток и даже переделанных на «рыбий лад» анекдотов. Но, копились и весьма интересные наблюдения, давались точные характеристики рыбам, записывался опыт. Дневник не был чем-то сугубо личным, мы читали их друг другу, давали смотреть.
Исписанные на каждой клеточке страницы перемежались с таблицами, графиками рисунками. Интересно было, как можно точнее нарисовать своего питомца в дневнике и непременно в полный размер. Озёрные цихлиды, в своём большинстве, рыбы небольшие и тетрадной страницы хватало. Крупных акар, геофагусов, тиляпий приходилось рисовать на развороте. Насколько крупнее выглядит твой питомец, будучи нарисованным! Даже не верится… Это Особенно памятен рисунок Хаплохромиса буртони (имени пастелью и карандашом. Экземпляры в нерестовом наряде переливаются всеми цветами радуги. Впервые увидев вживую как стайка молодёжи покидает рот матери и возвращается туда на ночь я был потрясён, хотя знал об этом и ранее но это нужно видеть воочию удивительным проявления родительским инстинктом заботы о потомстве, поведением рыб. Как не «поедена молью» эта прописная истина, самое чудное чудо на свете — родительский инстинкт. Подражая печатным изданиям, я любил под рисунком красиво написать название рыбы сначала по-русски, а потом по латыни. Ниже – «отсебятина» по содержанию. Я подражал книгам и боролся с информационным голодом, который я лично ощущал сильно. Поездки на птичий рынок этот голод утоляли, но ненадолго. Может я не прав, информации было столько, сколько надо обычному потребителю, но мне этого было категорически недостаточно! Если ты увлечён, значит в постоянном поиске. Говорить о рыбе я мог бесконечно. Самым приятным было поехать к другу и сидеть весь весер возле аквариумов, у нах их было уже по нескольку. Чай, бутерброды, тут же телек у которого выключен звук. Потому как главное – наши рыбные разговоры, в которых мы по винтикам разбираем рыб. Мы ничего не придумываем, принципиально делимся тем, что увидели, почувствовали. После длинного, взаимообогащающего общения или собственной возни у аквариума с утра до темна обязательно наступает эмоциональное опустошение. Надо же организму отдыхать от рыб! J На следующий день я был вновь во всеоружии.
Некоторые акары, геофагусы астронотусы, известно, отличаются ужасающей прожорливостью. Самцы бирюзовых акар «в лёгкую» съедали у нас с Аликом по десятку толстенных дождевых червей за раз, рекорд был 16 шт. и каждый из нас очень гордился результатом своего питомца. Особенно ценилось, если весь здоровенный червь всасывался разом и ничего изо рта не торчало. Американец начинал тяжеловато пережёвывать добычу и через жабры в аквариумную воду распостранялись облачка мути (мы хоть и «отжимали червей от земли, но очистить полностью было невозможно). Алик уверял, что слышал не раз скрежет глоточных зубов аквар, цихлазом. Вода мгновенно мутнела, иной раз так, что плохо видна была задняя стенка аквариума… Мы чистили фильтры и меняли воду, чистили и меняли. Не дадим затянуться своим любимцам!
Саню, скурпулёзно выкапывающего всех дождевых червей с грядок (Саня жил в своём доме), мать на полном серьёзе отчитывала, ведь те в земле для пользы, а не просто так. Пока мы держали крупную Америку, дождевые черви были нашим спасением. «Америка» страшно любила их и росла на них космическими темпами. Мы с Аликом с нетерпением ждали, когда весной сойдёт снег, чтобы поскорее вонзить лопаты в землю, поднимать камни, доски и т. д. Помню, как Алик радостно сообщал мне, чуть ли не в конце марта, обнаружил на поле, в нагретых мартовским солнцем кочках первых вяловатых ещё червей! После затяжной зимы, какая отрада! На рынке то червь зимой в продаже был, но навозный — «Федот, да не тот! Навозного колючего червя Америка брать категорически не хотела. Но случались засушливые сезоны и летом червя было не сыскать и тогда Саня придумал кормить своих ГАСТРОнотусов (так мы называли астронотусов за прожорливость) спинками минтая. Дёшево и сердито. «Лупили» их астронотусы не хуже, чем червей и вроде как росли хорошо, но у нас с Аликом эта практика не прижилась, мы перебивались по-разному, но «презренным» мороженным минтаем кормить не хотели.
Американцы обладают недюжинным интеллектом и ведут себя в аквариуме, как настоящие домашние животные. Выплывают тебе навстречу, плавают вдоль стекла, не боятся рук. Они принимают тебя за конкурента, раздувая жабры и атакуя переднее стекло. Мы специально вплотную глазели на них, раздражали донельзя, чтобы ещё и ещё наблюдать эти сцены. Будто общались! И все впечатления записывали в дневники. Иногда мы приписывали нашим рыбам поистине человеческие черты характера, старались узреть в их поведении новые грани цихлидного интеллекта. Всё это становилось, опять же, предметом для бесконечно длинных, по нескольку раз в день разговоров, шуток, споров при встрече и по телефону, благо, сие осуществлялось в пределах одного города и было бесплатным.
Всё это подходы из моего аквариумного детства. Я очень скучаю по общению на том уровне, когда ты беседуешь с другом, как и ты посвящённым в тончайшие детали, понимающим тебя с полуслова. Был у нас и некий момент соревнования. У кого купленные одновременно рыбы вырастут крупнее, достойнее? Доходило до смешного, мы часто до двух раз в неделю вытаскивали рыб из аквариума и измеряли их линейками. Благо, «американцы» позволяли это делать, гвозди бы делать из американцев! Не было б в мире крепче гвоздей! Важны каждый миллиметр, когда оцениваешь результат своих трудов! К началу линейки на столе прикладывался перпендикуляр и рыба упиралась в него верхней губой. Смотрим до конца хвостового плавника и никакого жульничества! Результаты записывали в дневник, выводили даже среднюю скорость роста некоторых американских цихлид. Вы будете смеяться, но это было и относились мы к этому крайне серьёзно и аккуратно. Я и сейчас уверен и в точности тех замеров. При обильном кормлении и массированных подменах воды, средняя скорость роста молодых акар и геофагусов в какой-то период достигала 1,5- 1,7 мм в день!
Мы можем долго говорить о том, что развитие неумолимо идёт вперёд. Но в Москве 80-х, на Калитниковском птичьем рынке был такой ассортимент южно-американских и малавийских цихлид, такого качества, о котором сейчас приходится только мечтать. В те времена на птичьем рынке стояло много сильных аквариумистов. Сейчас хорошо, если маркером и без ошибок название написано, а каков был уровень подачи, рекламы рыбы тогда! На птичьем рынке или на клубной выставке-продаже (и такое было!) всегда было можно купить добротно выращенного малька от хороших производителей. Молодёжь ровненькая, безупречного качества. Рядом, за стеклом — вдохновляющая тебя подсадка. Ты брал малька и ехал домой, унося в памяти облик красивой взрослой рыбы. Это был непременно великолепно, окрашенный самец, выращенный в домашнем аквариуме, на натуральных кормах, без всякой травящей рыб химии. На рыночной ширме торговца — название рыбы по-русски и по-латыни, иногда кратенькая информация. Даже если и так знаешь, всегда приятно прочесть! Если это было на выставке-продаже, как в ДК «Серп и Молот», то взрослую рыбу можно было видеть в большом, красиво оформленном аквариуме. Разыедённая молодь — отдельно. Поразили меня тогда 3 аквариума по кубометру каждый. Метр, на метр, на метр. Какие же махины эти кубы, когда видишь их вживую с рыбой! С крупными скаляриями, уару, с корягами размером с корневище хорошего дерева. Таинственная тускло-красноватая подсветка имитировала чёрные воды Риу-Негру. Не меньше, если не больше поразили очень большие аквариумы-корыта, если не сказать мини-бассейны. Имитация естественного водоёма с огромным количеством растений, разнообразной «харацинки», сомов и т. д. Там же, в «Серпе и Молоте» впервые увидел редких у нас, полосатых хромисов с молодью, которую потом много раз жалел, что не купил. Заинтересовался ими на волне любви к хромисам-красавцам — своим первым цихлидам. Запомнился аквариум не меньше, чем на тонну с несколькими тысячами неонов. Зрелище, я вам скажу! Стая ведёт себя, как в океане, как живой организм, синхронно меняет на плаву форму, скорость и направление движения. Через дорогу от американского посольства — небольшая арка во двор, а в арке — дверь. Заходишь и спускаешься по ступенькам в зал, где царит полумрак и призывно светятся тропической экзотикой аквариумы. Не так далеко — павильон с рыбами в зоопарке, на Краснопресненской. Он, правда, в 80-х больше ремонтировался, чем работал, но, когда, работал, цихлиды там были очень достойно представлены. Чего только не было в столице разваливающегося СССР в «удушливой», всеми понукаемой атмосфере «застоя!» Впечатления от посещения выставок аккуратно записывались в дневник, не важно были цихлиды там или нет.
А чего стоит капроновая нитка, преграждавшая подход к моим аквариумам! Об этом В 1983-м написал большую заметку в дневник. Знаете я о чём? На нити висело объявление: «Тихо! Идёт нерест» В одном из моих аквариумов нерестилась пара восьмиполосых цихлазом (как неправильно называли тогда — биоцеллатумов), красиво звёздчатых. А сейчас они были чёрные, как уголь, самка с молочно-белыми полосками! Нитку повесил не столько, чтобы кто-то не нарушил «таинства» (все и так, понимаючи, сидели тихо), а чтобы лишний раз все прочувствовали важность события!
В шутку записывали в дневник всякий бред. Соревновались сочинением литературных од своим рыбам (каждый своей), кто длиннее, изящнее, да заковыристей. Или пасквилей. Превозносили и критиковали рыб тех в самых возвышенных выражениях и потом сравнивали, у кого красивее, да длиннее вышло. Помню один свой текст на три страницы одним предложением без единой точки. Чертил в дневнике таблицы со следующими критериями оценки рыб: внешний вид, яркость и детали окраски, длина косиц, величина и форма лба (жирового нароста), аппетит, размеры рыбы общее впечатление, насколько эффектна и много чего ещё, что вспомнить не представляется возможным. Оценки рыбам давалась по 20-ти балльной шкале с аргументированным объяснением, какие баллы, за что сняты или начислены. Несмотря на субъективность, наивность и большую примесь шелухи, было не отнять внимательнейшего заинтересованного взгляда на рыбу.
В атмосфере раскованности забавы, но и страстной увлечённости рождался скрупулезный подход к рыбе, привычка обращать внимание на мельчайшие детали и видеть то, чего не видят другие. К сожалению, те славные, наивные дневники не сохранились. Они не пережили сложный период взросления, их поглотили языки пламени. Сегодня я не прочь бы иметь тот сшитый рыболовной леской четырёхтомник у себя на книжной полке, чтобы время от времени подпитываться его энергией.