Когда в фирменной стойке они азартно расправляют плавники, их наряд загорается россыпями блёсток. Мелеагрисы сплошь  «инкрустированы» множеством мельчайших камушков тончайшей работы. Звёздчатость делает облик рыбы незабываемым, достаточно вспомнить чёрных кальвусов или юных дюбоиси. Приближение объектива, заставило маленькую «драгоценность» дать немного «задний ход», ощетиниться, ещё выше задрать вверх хвост. Теперь, глядит уже ни дать, ни взять исподлобья… Нажимаю спуск, ослепительная вспышка — ноль эмоций и ни шагу назад. Может и стучит сейчас у этой крохи «незнамо как» сердце, только рядом дом-раковина, а отступать дальше у мелеагрисов не принято.

Таким мне запомнился Lamprologus stappersi (meleagris). Звёздчатый наряд миниатюрной рыбки произвёл неизгладимое впечатление и я навсегда поставил напротив этого вида жирную галочку…. Самый любимый среди ракушковых, самый желаемый. Смотрю сейчас на ровную, да ладную молодёжь звёздчатых, лихо бросающуюся  на корм и думаю, вот бы мне таких тогда! Несколько раз с 2001 по 2004 год я доставал мелеагрисов для своей коллекции. Но как-то не задалось с самого начала. То долго не находил их в немецких прайсах, то привозимая рыба оставляла желать лучшего. Много лучшего. Иной раз, были слишком разновозрастными, явные «старики»(отработанный материал), соседствовал с откровенно юнцами. Иногда мелеагрисы были настолько слабы, что «валились» прямо в пакете и до дома доезжали единицы из которых не удавалось получить пару. И никакой обратной связи, как водится. Виновна была, понятно, не «привередливость» мелеагрисов и не дорога, а изначальное плохое качество. Я прекрасно знал, что рыба крепкая и надо очень постараться, чтобы так «умотать» за полдня. Я был заряжен желанием добиться своего. Хотелось непременно заполучить звёздчатых ракушковых, ежедневно видеть их, фотографировать, наблюдать, развести в достаточном количестве и, возможно, записать свои впечатления. «Надо просто дождаться нормальной рыбы» — говорил я себе. Правда, это могло занять неизвестно сколько времени, а ждать, понятно, не хотелось…. Рискну ка я взять не десяток, как обычно, а штук 20…. Авось, выживет половина, а с оставшимися удастся «зацепиться»…

Самка

Из полученных двадцати, восемь, ожидаемо, «отошли», но ещё оставалась целая дюжина! Тоже слабоваты, но живы! Ход дальнейших действий был понятен — дать «звёздчатым» самое лучшее! «Попавших» сразу на живой циклоп с диаптомусом, некогда хиловатых мелеагрисов уже через неделю было не узнать. Ожили, стали интересоваться друг другом! Каждый мой обход аквариумного хозяйства начинался с них и заканчивался ими. Я подолгу задерживался возле этого аквариума. Говорят, смотреть бесконечно можно на воду, огонь и чего-то там ещё…. Неее братцы, вы не знаете, что такое смотреть, как задорно ловит рачков на течении твоя вымученная, долгожданная рыба!

В далёком 1927 году, в районе Мпала (Конго), французский ихтиолог Жак Пеллегрин обнаружил и описал рыбу, которую назвал Lamprologus stappersi. Добытый Пеллегрином образец был заспиртован и пролежал в пробирке 62 года, пока в 1989 году в районе Бвасы (65 км южнее Мобы) швейцарец Хайнц Бушер выловил очень похожую рыбу…. Учёный описал её в 1991 году и новинка получила название Lamprologus meleagris. Спустя семь лет, Бушер обнаружил ту же рыбу в устье Лукуги. По словам учёного, сравнившего собственноручно добытые экземпляры и образец законсервированный Пеллегрином,  удалось установить ряд морфологических отличий. Эд Кёнингс считает L. meleagris младшим синонимом L. stappersi. По его словам, сравнивать пролежавший около 100 лет в  заспиртованном состоянии и плохо сохранившийся экземпляр с живой рыбой всё равно, что сравнивать живого человека с мумией. Точка касаемо звёздчатых ракушковых не поставлена в немалой степени из-за нестабильной политической ситуации в Демократической республике Конго, где не прекращается гражданская война. По словам того же Хайнца Бушера, единственного из ихтиологов, ведущего здесь исследования, отправляясь в очередную экспедицию, он никогда не забывает прихватить с собой кольт «Питон»…. Как видим, единого мнения по вопросу «stappersi-meleagris», среди исследователей нет. Если Lamprologus stappersi и Lamprologus meleagris считать одной и той же рыбой, было бы логично, исходя из принципа очерёдной последовательности, всех мелеагрисов живущих в наших аквариумах называть стапперси. А если отличия и впрямь достаточно весомы для того, чтобы выделить мелеагрисов в самостоятельный вид? Хайнц Бушер, считает, что нужны дальнейшие обсуждения и исследования. Как бы то ни было, оставим учёным морфометрический анализ и чуть пристальнее взглянем на звёздчатых ракушковых с точки зрения содержания в аквариуме.

Lamprologus stappersi (meleagris) родом с конголезского побережья озера Танганьика. Популяции вида обнаружены южнее Мобы. Здесь, звёздчатые ракушковые часто соседствут с Lamprologus speciosus. По имеющимся данным, мелеагрисы предпочитают небольшие глубины, около 5 метров. Как и все ракушковые лампрологусы, ведут придонный образ жизни, используя в качестве укрытия и субстрата для нереста пустую раковину танганьиканского брюхоногого моллюска Neothauma. В природе и в аквариуме самцы достигают 5,5-6 см длины, самки примерно 4,5 см. Тут надо понимать, что речь  идёт о возрастных экземплярах, чаще имеют дело с 4-5 см особями. Тело звёздчатых ракушковых немного сплюснуто с боков. Глаза крупные, на мой взгляд, более «на выкате», нежели глаза специозусов. Выращенные вместе половозрелые партнёры мелеагрисы нередко одинаковы по размеру, отличить их в первое время бывает непросто. Разница в габаритах у самца и самки будет заметна в более зрелом возрасте. Матёрый самец крупнее, массивнее самки. Её плавники короче, линия брюшка более выпуклая. А вот звёздчатым одеянием природа удостоила представителей обоих полов, никакой дискриминации по половому признаку! Мне, наряд самки нравится даже больше из-за способности особым образом «серебриться», выцветать в моменты брачных игр. Сюда добавляется фиолетовый отлив и, конечно же, горят рассыпанные повсеместно блёстки.

При приближении самца, самка складывает плавники, всячески изгибается. Самец, ощетинившись, медленно приближаясь, она трепещет и торопиться скрыться в ракушке. Самцу это «нравится» и он успокаивается. Покидая раковину, созревшая самка подрагивает над её полостью, имитируя икрометание. Сцены подобные этой, можно видеть много раз, пока 15 — 20 бледно-жёлтых икринок звёздчатая самка приклеит в полости ракушки. После нереста, она неотступно находится возле раковины, изредка ныряя в полость, а самец отправляется патрулировать  близлежащие территории. Удивляешься тому бесстрашию, с которым рыба, в полмизинца размером, атакует любые объекты, приближающиеся к гнезду. Кусает руку не больно, но неприятно и вот, ты уже ловчишь под водой, а ракушковый готовится к следующему подвигу! Немного подразнив героя, убираю руку, «изображаю» отступление.  Крапчатые 5 — 6 мм. мальки появляются около раковины примерно через 10 — 11 дней. Хотя принимать корм они способны и раньше, первые несколько суток новорожденные предпочитают находиться в аковине и показываются из неё ненадолго и с осторожностью. Весь этот период самка неотлучно рядом. В один прекрасный день мальки уйдут навсегда и их крайне трудно будет обнаружить.

 Очень внимательно

При всей внешней простоте устройства домашнего водоёма для ракушковых лампрологусов, подход к созданию привлекательной картинки требует внимательного отношения к деталям. Взгляните на озёрную картинку. Естественная среда обитания ракушковых аскетична, но как здорово выглядят тут ракушковые! В танганьиканском пейзаже есть своя бесспорная эстетика.  Простой камень тут на сером песке, вызывает, порой, больший отклик в душе, чем дивный подводный сад! Хороший песок не только дань природной эстетике, мало того, что его, в течении всей жизни  лампрологусы активно его «перелопачивают», они ещё зарываются в случае очень большой опасности.

Поэтому важно, чтобы песчинки были окатанными.  Интересно выглядят аквариумы, где собраны вместе несколько видов ракушковых. Я делю всех ракушковых для себя на три категории: «индивидуалисты» (с требованием «персональной» ракушки), «колониальные» (живущих над россыпью раковин группами) и бревисы — единственные, делящие ракушку на двоих. К первой категории отношу L. meleagris, L. speciosus, L. ocellatus, L. wauthioni, ко второй — L. similis, L. multifasciatus. Наиболее жизнеспособны комбинации по виду из каждой категории. Прекрасную кампанию мелеагрисам составят альтолампрологусы, юлидохромисы, тельматохромисы,  циприхромисы и парациприхромисы. Песчано-каменистое пространство может быть поделено с ксенотиляпиями, каллохромисами, офтальмотиляпиями, циатофаринксами. Не в равной степени, конечно, но всё-же. Вариантов на самом деле множество. Надо сказать, очень часто именно ракушковые в аквариумах «играют главную скрипку», являются «центром притяжения», ведь у раковин вовсю кипит осмысленная жизнь. 

Какие только угрожающие позы не используют те же мелеагрисы в конкурентной борьбе за лучшую из раковин! Две особи могут надолго замереть друг около друга с раскрытыми до отказа плавниками, трястись в негодовании. Головы наклонены к грунту, хвосты — вверх. Жаберные крыши оттопырены до предела. Напряжение велико, но рыбы не касаются друг друга. Словно выполняя своеобразный ритуал, конкуренты могут подолгу прохаживаться друг около друга, словно стараясь убедить противника в своём превосходстве. В какой-то момент, начинают кружиться быстрей и быстрей. Противоборствующие стороны стараются накрыть друг друга звёздчатым опахалом. «Накрытая» особь старается быстрее выскочить из-под противника и «накрыть» его, в свою очередь. Ближе к развязке, толкаются, могут хвататься ртами и сумасшедше дрожать. Одна из рыб, в конце концов, будет вынуждена покинуть «ристалище» потому, что у раковины может быть только один хозяин. Наличие лишних раковин в аквариуме желательно, так как предоставляет рыбам возможность выбора лучшего места. В случае с лёгкими панцирями ампулярий или виноградных улиток, ракушки запросто транспортируются по дну. Видел лично, как крупный самец приподнимал ракушку ртом за край и толкал вперёд. Чаще же – упираются в ракушку и изо всех сил работая хвостом, таранят на нужное место. Разворачивают как надо и прикапывают. Это забавно, но может нарушить «аминистративно-территориальную» задумку аквариумиста. Найдя наиболее удобный дом, лишние раковины на своей территории мелеагрисы могут зарыть в песок, «законсервировать» до лучших времён. Кто знает, как оно повернёт в будущем? Этим достигается важная стратегическая цель — не дать вероятному конкуренту «обосноваться» поблизости. Также поступают схожие по поведению Lamprologus speciosus и Lamprologus ocellatus.

В межвидовых и внутривидовых отношениях ракушковых лампрологусов кипят недюжинные страсти. Случается, некоторые аквариумисты сетуют на жёсткие нравы танганьиканцев, не имея возможности содержать в своём аквариуме большое количество видов. Что тут скажешь? Во-первых, больше – не значит лучше, а потом такова уж природа этих рыб, защита потомства требует своего жизненного пространства. Без этого наши питомцы не имели бы столь ярких, незаурядных повадок, всего того, что я называю магией Танганьики.

Игорь Шелестов