Игорь Шелестов: Зарисовка. Опубликовано 27.02.2014
Игривые солнечные блики на камнях, тающие в водной мгле поля валунов, таинственные закоулки подводных каньонов, неустанная игра света и тени на бескрайних песчаных пространствах. И везде множество пёстрых, непохожих друг на друга цихлид. Взгляни на это впечатляющее разнообразие: вот, словно маленькие цветные ракеты, легко разрезают толщу воды изящные циприхромисы. Стая из сотен особей словно единый организм меняет на скорости форму и направление движения. Пёстрые самцы, словно пастухи среди множества самок с туго набитыми горловыми мешками. На уходящем в глубину утёсе висят похожие на лептозом по форме и такие непохожие по поведению неоновые парациприхромисы. Они неторопливы и держатся вблизи каменной вертикали в разнообразных положениях: боком, вниз головой, вверх брюшком… В сумерках насыщенного клубничного цвета самцы почти не заметны и, кажется, в воде перемещаются одни лишь светящиеся синевой, неоновые контуры.
Неподалёку над камнями большая группа танганьиканских принцесс. В колонии и взрослые экземпляры, и подростки, и совсем ещё мальки… Непарные плавники старших особей вытянуты в длинные косицы, изящный шлейф которых грациозно подрагивает при малейшем движении. Именно за эту примечательную деталь экстерьера, придающую принцессам особый шарм, возведены они в ранг высокопоставленных особ.
На небольшой глубине, куда легко проникает солнце, камни покрыты густой бахромой обрастаний, колышущихся в такт движению воды. Здесь — пастбище трофеусов. Откуда не возьмись, на поверхности большого валуна возникает стая из нескольких особей, за ними ещё и ещё и, вот уже десятка три рыб оккупирует поверхность камня. Трофеусы резво бьются о камень, темпераментно срывая и соскабливая ртами-щётками водоросли, широкая желтая полоса поделила их тело надвое… Как по команде темпераментные вегетарианцы переходят с одного «камня-стола» на другой. 
Уютно устроилась в пещере пара юлидохромисов Марлиера, клетчатый орнамент на их теле будто создан чьей-то рукой. Неведомый рыбий кутюрье разлиновал его, как тетрадь вдоль и поперёк. Юлидохромисы не мыслят себя без камней, среди которых они ведут уединённый, затворнический образ жизни. Движения их неторопливы, эти цихлиды известные «домоседы». Пара юлидохромисов годами не покидает однажды облюбованной пещеры, стаж совместной жизни тут может достигать более десятка лет. При малейшей опасности рыбы исчезают в недоступных каменных лабиринтах.
Ажурной сетью пляшут по дну солнечные блики, на «бреющем полёте» над камнями скользит статный силуэт… Рыба всматривается в покрытый обрастаниями недвижимый каменистый рельеф. Что-то привлекло её внимание и, та замедляет ход… Изящная цихлида совершенно недвижима, только внутри будто натягивается до отказа сложный пружинный механизм мыш. Молниеносный бросок в каменистую расщелину, облачко мути. Это охотится за мелкими рыбками лепидиолампрологус кендалли — самый эффектный флибустьер Танганьики. Их голова и тело, словно индейская маска, расписана витиеватыми экзотическими узорами. Они вытянуты как торпеды, отлично приспособлены для скоростного и резкого манёвра. На охоте самец не забывает о находящейся неподалёку самке. Его пассия неотступно находится в пещере меж двух больших валунов вторую неделю. На вертикальных сводах камней трепещут в лёгком движении воды крошечные личинки. Через несколько дней они начнут самостоятельно питаться в жизни пары узорчатых торпед из залива Нкамба начнётся очень ответственный период, ведь мальки любых видов в естественной среде обитания — мишень для множества ртов…
Чрезвычайно неординарна внешность выглядывающего из-за камня альтолампрологуса. Облик его резок и суров. Тело сильно сжато с боков, а на вздёрнутом рыле читается недовольство, чопорность, угроза… Под стать внешности — неторопливая манера передвижения под водой. Тем не менее, этот охотник чрезвычайно проворен в коротких вылазках за добычей.
Там, где камни постепенно уступают место песчаному пространству, видна круглая песчаная арена, правильной, будто рукотворной формы. Это работа самца-циатофаринкса, облачённого в мерцающий разноцветными блёстками наряд, великолепие которого трудно описать словами. В лихорадочном темпе, из раза в раз, опускаясь на дно кратера и трепеща, он совершает круговые движения в песчаном кратере, зазывая самок.
Дальше на песке — ямки много меньше размером. Их владельцы — самцы радужных каллохромисов, бросающихся на песок перед самками в бешеном наэлектризованном танце. Разноцветная рябь пробегает по агонизирующему в страсти телу…
На необычно длинных брюшных плавниках-антеннах самцов офтальмотиляпий, красуются жёлтые бусины — пожалуй, самая оригинальная имитация икринок придуманная природой. Темпераментно привлекая самку, самец волочит их по дну — самая изощрённая приманка, устоять против которой, созревшая особь не в силах.
Ближе других в процессе озёрной эволюции подобрались к берегу танганикодусы. Их можно обнаружить меж камней, засучив штаны и едва войдя в воду. Обитатели прибойной зоны демонстрируют очень необычную манеру передвижения. На небольшой глубине, где прибой таскает рыбу из стороны в сторону, им проще перескакивать с камня на камень, а не плавать. Их движения резки, аритмичны, невозможно предугадать, куда в следующее мгновение скакнёт танганьиканский бычёк. Вот пара уединилась на каменном плато и началось таинство передачи икры. Природа неплохо позаботилась о «гоби», поделив на двоих все тяготы и лишения инкубационного периода…
Миниатюрные завсегдатаи раковин… Поднимая вихрь песчинок, звёздчатый лампрологус обустраивает «движимую недвижимость» в песке. Полость раковины — надёжное убежище и для грозди икринок и для самой рыбки. При малейшей опасности, самка юркнет внутрь, став живым щитом для потомства. А вот некоторым «ракушковым» не нужны персональные аппартаменты, они прекрасно делят раковину на двоих. Самец в момент опасности юркнет внутрь, вслед за самкой и создаст двойную «линию обороны». Результат таких тесных взаимоотношений, жизни «бок о бок» — крепкие, неразлучные семьи и собственная непохожая на других ракушковых манера поведения. Есть среди этого уникального сообщества цихлид, виды, живущие большими колониями над целыми полями пустых «Neothauma».